— Конфеты были Ландрина,
А спички были Лапшина,
А банею торговой
Владели Сандуновы.

Купец Багров имел затон
И рыбные заводы.
Гонял до Астрахани он
По Волге пароходы.

Он не ходил, старик Багров,
На этих пароходах,
И не ловил он осетров
В привольных волжских водах.

Его плоты сплавлял народ,
Его баржи тянул народ,
А он подсчитывал доход
От всей своей флотилии

И самый крупный пароход
Назвал своей фамилией.

На белых ведрах вдоль бортов,
На каждой их семерке,
Была фамилия «Багров» —
По букве на ведерке.

— Тут что-то дедушка, не так:
Нет буквы для седьмого!

— А вы забыли твердый знак!—
Сказал старик сурово.—

Два знака в вашем букваре.
Теперь не в моде твердый,
А был в ходу он при царе,
И у Багрова на ведре
Он красовался гордо.

Была когда-то буква «ять»...
Но это — только к слову.
Вернуться надо нам опять
К покойному Багрову.

Скончался он в холерный год,
Хоть крепкой был породы,
А дети продали завод,
Затон и пароходы...

— Да что вы, дедушка! Завод
Нельзя продать на рынке.
Завод — не кресло, не комод,
Не шляпа, не ботинки!

— Владелец волен был продать
Завод кому угодно,
И даже в карты проиграть
Он мог его свободно.

Всё продавали господа:
Дома, леса, усадьбы,
Дороги, рельсы, поезда,—
Лишь выгодно продать бы!

Принадлежал иной завод
Какой-нибудь компании:
На Каме трудится народ,
А весь доход — в Германии.

Не знали мы, рабочий люд,
Кому копили средства.
Мы знали с детства только труд
И не видали детства.

Нам в этот сад закрыт был вход.
Цвели в нем розы, лилии.
Он был усадьбою господ —
Не помню по фамилии...

Сад охраняли сторожа.
И редко — только летом —
В саду гуляла госпожа
С племянником-кадетом.

Румяный маленький кадет,
Как офицерик, был одет.
И хвастал перед нами
Мундиром с галунами.

Мне нынче вспомнился барчук,
Хорошенький кадетик,
Когда суворовец — мой внук —
Прислал мне свой портретик.

Ну, мой скромнее не в пример,
Растет не по-кадетски.
Он тоже будет офицер,
Но офицер советский.

— А может, выйдет генерал,
Коль учится примерно,—
Один из маляров сказал.
Другой сказал: — Наверно!

— А сами, дедушка, в какой
Вы обучались школе?
— В какой?
В сапожной мастерской
Сучил я дратву день-деньской
И натирал мозоли.

Я проходил свой первый класс,
Когда гусей в деревне пас.

Второй в столице я кончал,
Когда кроил я стельки
И дочь хозяйскую качал
В скрипучей колыбельке.
Потом на фабрику пошел,
А кончил забастовкой,
И уж последнюю из школ
Прошел я под винтовкой.

Так я учился при царе,
Как большинство народа,
И сдал экзамен в Октябре
Семнадцатого года!

Нет среди вас ни одного,
Кто знал во время оно
Дом камергера Хитрово
Или завод Гужона...

Да, изменился белый свет
За столько зим и столько лет!
Мы прожили недаром.
Хоть нелегко бывало нам,
Идем мы к новым временам
И не вернемся к старым!

Я не учен. Зато мой внук
Проходит полный курс наук.

Не забывает он меня
И вот что пишет деду:
«Пред лагерями на три дня
Гостить к тебе приеду.

С тобой ловить мы будем щук,
Вдвоем поедем в Химки...»

Вот он, суворовец — мой внук,—
С товарищем на снимке!

Прошибла старика слеза,
И словно каплей этой
Внезапно кончилась гроза.
И солнце хлынуло в глаза
Струей горячей света.

Аромат от кулича.

Льется в рюмочки кагор

Пить не много - уговор!

Разноцветие яиц

И улыбки светлых лиц.

Спраздником!

Христос Воскрес!

Доброты, Любви, Чудес!

Пусть счастья сказочный цветок
Растёт на подоконнике,
Вновь радость и любовь сулят
Астрологи и сонники!

Пусть красота не знает меры,
В глазах не гаснет огонёк,
И штабелями кавалеры
Ложатся у прелестных ног!

папа покраснел как рак
и сказал, стесняясь:
вобщем, сын, считают так:
деток носит аист...

папа, я живу в Москве!
здесь одни вороны!
и не надо вешать мне
на уши макароны!

это верно, это так...
ну тогда допустим...
мы пошли в универмаг...
ты лежал в капусте...

папа, папа, что за бред?!
это нереально:
человека покупать -
это ж криминально!

ну не знаю я ответ -
мне работать надо!
может объяснит секрет
тебе этот мама...

мама тоже чушь несёт!
в ваших мыслях ветер!
дурачок и тот поймёт,
как берутся дети!!!

вобщем так: хочу сестру!
объясни же маме,
что детей заводят все -
лёжа на диване!!!

И сразу, в миг, становится теплей
От слов простых, пронизанных участьем
И в череде уныло-серых дней
Мелькнет луч солнца, разогнав ненастье

И тише боль. И легче на душе
И хочется дарить тепло другому,
Живущему в реальном мираже
Так далеко, но близкому такому...

И чувствуешь уверенность свою
И веришь в то, что нужна ты кому-то
А ведь стояла почти, что на краю.. .
Спасла тепла минута.

Давайте не скупиться на тепло:
Нам всем важны минуты пониманья
Пусть другу станет на душе светло
От нашего участья и вниманья

Остановить хочу безумный бег
Слова мои улыбкою согреты
Родной мой, незнакомый человек
Грустить не надо...

Солнышко... Ну где ты?

Упругим пальчиком играя
Расторгни слипшуюся грань.
Внутри я влажная такая -
Ты чувствуешь? Ну, проникай!

Щекой горячей трусь о кожу
Твоей прижавшейся щеки…
Как хорошо, мой милый… Боже!
О, как приятна власть руки!

Тянусь к тебе, себя не помня,
И лихорадочно спешу
Достать его своей ладонью,
Почувствовать прилив… Беру.

Сжимаю в непослушных пальцах.
Вверх-вниз, вниз-вверх… Растёт…
Растёт!
О, как люблю его касаться!
Как он красив, когда встаёт!

Войди… Немедленно… Не медля!
Хочу его… Хочу тебя!
Как в первый раз, как раз в последний
Люби меня…
Люби меня!

Любить тебя. От страсти не трезветь.
Ни в чем и никогда не отступить.
Пусть бьет в глаза сомнений дальний свет.
Пусть разум устремляется в тупик.

Любить тебя. И двадцать с лишним лет,
И три часа, застрявшие в пути,
Которые меж нас сойдут на нет.
Любить тебя. До жжения в груди.

Настройся на любовную волну,
По капельке желанье растяни!
К тебе я нежно руки протяну -
И ты, как в океан, в меня нырни!

Люби меня!.. Пусть грозный ураган
Царит всевластно ночи напролёт!
Моей любви волшебный океан
Тебя в свои просторы унесёт!